ДУХОВНЫЙ РЕГЛАМЕНТ (постановление), для главной церковной коллегии, или Святейшего Синода, составлял до 1917 одно из оснований духовного суда и управления Русской Церкви. Составленный по поручению Петра I архиеп. Феофаном Прокоповичем, Духовный регламент подвержен был некоторым последующим дополнениям, инструкциям, так что к н. XX в. представлял собой книгу, состоявшую из нескольких частей. Во-первых, в ней помещался манифест от 25 янв. 1721 г., которым было сопровождено издание регламента. В манифесте, составленном также Феофаном и поправленном самим Петром, объяснялась важность преобразований, предпринятых по духовному ведомству, а также указывалось значение новой Духовной коллегии. Манифестом давалось Святейшему Синоду право в случае надобности впредь дополнять даваемый ему Регламент нужными правилами, но не иначе как с разрешения самого государя. Во-вторых, в книге помещалась присяга «членам Духовной коллегии», приносимая членами Синода перед вступлением в должность. В-третьих, помещался сам Регламент, краткое введение к которому, о разделении Регламента на три части, принадлежало Петру. Регламент начинался объяснением слова «коллегиум» (коллегиум - собрание). Затем указывались преимущества коллегиального, или «соборного», правления перед единоличным, которые и послужили к замене последнего в Русской Церкви первым. Вторая часть содержала рассуждение о делах, подлежащих Синоду. Третью часть Регламента составлял собственно регламент, т. е. устав Святейшего Синода. Состав Синода предполагал двенадцать персон, в их числе не менее трех архиереев, остальные - архимандриты, игумены, протоиереи. Из архимандритов, игуменов и протоиереев никто не должен был принадлежать к епархии заседающего в Синоде архиерея, для достижения совершенной самостоятельности его членов. Обязанности Святейшего Синода состояли: в наблюдении, все ли епископы, пресвитеры и прочие церковные служители, учащие и учащиеся и мирские люди в делах духовных пребывают в своем звании; в наставлении и наказании погрешающих; в цензуре богословских сочинений; в рассмотрении проектов улучшения устройства Церкви, которые каждый волен представлять в Синод; в свидетельствовании новопроявляющихся мощей и чудотворных икон; в суде над раскольниками; в решении некоторых кажущихся неразрешимыми вопросов совести; в свидетельствовании кандидатов во епископы; в рассмотрении жалоб на архиерейский суд; в наблюдении, чтобы не тратились попусту церковные суммы; в защите подведомственных Синоду лиц в других судебных и административных местах; в рассмотрении вместе с Юстиц-коллегией сомнительных духовных завещаний; в упорядочении дела благотворительности; наконец, в упорядочении взаимоотношений приходских священников и прихожан. В-четвертых, помещалось «Прибавление о правилах причта церковного и чина монашеского», составленное Синодом сначала без ведома Петра, а затем просмотренное и одобренное им самим. Здесь первые 30 пунктов посвящены пресвитерам, дьяконам и прочим причетникам. Остальные 62 статьи Прибавления говорят о монахах, монахинях и монастырях. Прибавление это, «исправленное и опробованное» самим Петром, было опубликовано в первых числах мая 1722. В-пятых, шел «реестр» на книгу Духовного регламента, или алфавитный указатель материала, содержащегося в регламенте. После этого, в-шестых, помещалось «Рассуждение о браках правоверных лиц с иноверными, в Святейшем правительствующем Синоде сочиненное» от 18 авг. 1721 (по вопросу о браках пленных шведов с православными); к этому рассуждению приложены 33 примера браков правоверных лиц с иноверными. В-седьмых, приведены «пункты», или вопросы, оставленные Синодом на усмотрение государя, по поводу различных недоумений, появившихся при введении в действие регламента, с резолюциями Петра I. В заключение помещалась инструкция обер-прокурору Святейшего Синода, из которой видно, что Синод мог в случае большой вины обер-прокурора арестовать его и разыскивать, «однако же никакой пытки, экзекуции или наказания ему не чинить».

Духовный регламент

Манифест

Между многими, по долгу Богоданныя Нам власти, попеченьми о исправлении народа Нашего, и прочих подданных Нам Государств, посмотря и на Духовный чин, и видя в нем много нестроения и великую в делах его скудость, не суетный на совести Нашей возымели Мы страх, да не явимся неблагодарни Вышнему, аще толикая от Него получив благопоспешества во исправлении как Воинскаго, так и Гражданскаго чина, пренебрежем исправление и чина Духовнаго. И когда нелицемерный Он Судия, воспросит от нас ответа о толиком Нам от Него врученном приставлении, да не будем безответни. Того ради образом прежних, как в Ветхом, так и в Новом Завете, Благочестивых Царей, восприяв попечение о исправлении чина Духовнаго, а не видя лучшаго к тому способа, паче Соборнаго Правительства. Понеже в единой персоне не без страсти бывает; к тому ж не наследственная власть, того ради вящше не брегут. Уставляем Духовную Коллегию, то есть Духовное Соборное Правительство, которое по следующем зде Регламенте, имеет всякия Духовныя дела во Всероссийской Церкви управлять. И повелеваем всем верным подданным Нашим, всякаго чина, Духовным и мирским имети сие за важное и сильное Правительство, и у него крайния дел Духовным управы, решения и вершения просить, и судом его определенным довольствоватися, и указов его слушать во всем, под великим за противление и ослушание наказанием, против прочих Коллегий.

Должна же есть Коллегия сия, и новыми впредь правилами дополнять Регламент свой, яковых правил востребуют разные разных дел случаи. Однакож делать сие должна Коллегия Духовная на базе Нашего соизволения.

Определяем же в сей Духовной Коллегии быть именованным зде Членам: единому Президенту, двоим Вице-Президентам, четырем Советникам, четырем Ассессорам.

А понеже помянулось в сем Регламенте в первой части, в седьмом и осьмом пунктах, что Президент подлежати имать суду своея братии, сие есть тойжде Коллегии, аще бы в чем знатно погрешил; того ради определяем и голос оному иметь един с прочими равный.

Имеют же все Члены сея Коллегии при вступлении в свое дело, учинить присягу или обещание пред Святым Евангелием, по приложенной форме присяги.

Присяга Членам Духовныя Коллегии

Аз, нижеименованный, обещаюся и клянуся Всемогущим Богом, пред Святым Его Евангелием, что должен есмь, и по долженству хощу, и всячески тщатися буду в советах и судах и всех делах сего Духовнаго Правительствующаго Собрания искать всегда самыя сущия истины и самыя сущия правды, и действовать вся по написанным в Духовном Регламенте уставам, и аще кия и впредь согласием сего Духовного Правительства, и соизволением Царскаго Величества определена будет. Си же вся буду действовать по совести моей не работствуя лицеприятию, не болезну враждою, завистию, упрямством, и просто никаковыми же пленяяся страстьми, но с страхом Божиим, всегда имея в памяти неумытный суд Его, со искреннею Бога ближняго любовию, полагая всем мыслям и словам и действиям моим, яко вину конечную, славу Божию, и спасение душ человеческих и всей Церкви созидание, не иский, яже моя, но яже Господа Иисуса. Клянуся же Богом живым, что всегда, памятствуя страшное слово Его: проклят всяк творяй дело Божие с небрежением, во всяком деле сего Правительствующаго Собрания, яко в деле Божии, ходити буду безленостно, со всяким прилежанием, по крайней моей силе, пренебрегая всякия угодия и упокоения моя. И не буду притворять мне невежества; но аще в чем недоумение мое будет, всячески потщуся искать уразумения и ведения от священных писаний, и правил соборных, и согласия древних великих учителей. Клянуся паки Всемогущим Богом, что хощу, и должен есмь моему природному и истинному Царю и Государю Петру Первому, Всероссийскому Самодержцу и прочая, и по нем Его Царскаго Величества Высоким законным Наследникам, которые, по изволению и Самодержавной Его Царскаго Величества власти, определены, и впредь определяеми, и к восприятию Престола удостоены будут. И Ея Величеству, Государыне Царице Екатерине Алексеевне верным, добрым и послушным рабом и подданным быть. И все к высокому Его Царскаго Величества самодержавству, силе и власти принадлежащия права, и прерогативы (или преимущества), узаконенныя и впредь узаконяемыя, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать, и оборонять, и в том живота своего в потребном случае не щадить. И при том по крайней мере старатися споспешествовать все, что к Его Царскаго Величества верной службе и пользе во всяких случаях касатися может. О ущербе же Его Величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, нетокмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не допущать тщатися буду. Когда же к службе и пользе Его Величества, или церковной, какое тайное дело, или какое бы оное ни было, которое приказано мне будет тайно содержать, и то содержать в совершенной тайне, и никому не объявлять, кому о том ведати не надлежит, и не будет повелено объявлять. Исповедую же с клятвою крайняго Судию Духовныя сея Коллегии, быти Самаго Всероссийскаго Монарха, Государя Нашего Всемилостивейшаго. Клянуся и еще Всевидящим Богом, что вся сия, мною ныне обещаваемая, не инако толкую во уме моем, яко провещаваю устнами моими, но в той силе и разуме, яковую силу и разум написанныя зде слова чтущим и слышащим являют. Утверждаю клятвою моею, буди мне Сердцевидец Бог, обещания моего Свидетель, яко неложное есть. Аще же есть ложное и не по совести моей, буди мне тот же Правосудный отмститель. В заключении же сея моея клятвы целую слова и крест Спасителя моего. Аминь.

§ 3. «Духовный Регламент» и учреждение Святейшего Синода

а) После смерти последнего патриарха Петр поначалу довольствовался временными мерами, и только с 1718 г., когда победа над шведами стала уже несомненна, он интенсивно занялся реорганизацией государственного и церковного управления. По убеждению Петра, обе эти проблемы были одинаково важны и должны были решаться вместе, причем центральным государственным инстанциям следовало поручить контроль и над Церковью. Такая установка недвусмысленно выражена уже в указе от 2 марта 1717 г., в котором говорится, что «духовный чин» должен подчиняться Правительствующему Сенату. Политика Сената вскоре поставила местоблюстителя патриаршего престола в зависимое положение. После учреждения коллегий (1718–1720), подотчетных Сенату, и реформ местной администрации (1719) определилась новая структура государственного аппарата. Теперь настало время приспособить церковное руководство к государственному механизму, включив первое во второй. Необходимость коллегиального принципа управления Церковью представлялась царю таким же самоочевидным делом, как и подчинение Церкви его царской воле. Тем не менее Петру было ясно, что введение этого порядка выглядело решительным переворотом в глазах духовенства и народа, и потому он желал дать своей реформе мотивированное и доходчивое обоснование .

Конфликт с престолонаследником явился последним поводом к решительным мерам, предпринятым Петром против оппозиции духовенства, которая выявилась в ходе судебного процесса. На первых порах для Петра было важно создать высшее управление Церкви, чтобы затем заняться повышением образовательного уровня духовенства. Но важно было и то, чтобы именно теперь, в мирное время, когда Петр приступал к осуществлению своей программы реформ, духовенство работало на государство. Поэтому Петр решил не просто реформировать церковное управление посредством официального указа, но, сверх того, еще подкрепить его подробным обоснованием .

Когда мысль об отмене патриаршества у Петра окончательно созрела и настало время издать законодательный акт, который разъяснял бы и оправдывал это нововведение, то единственным, кому Петр мог доверить это щекотливое и ответственное дело, оказался молодой Псковский архиепископ Феофан Прокопович . Феофан был безусловно самым образованным человеком в окружении Петра, а может быть, даже самым образованным русским человеком XVIII в. с универсальными интересами и познаниями в области истории, богословия, философии и языкознания .Феофан был европейцем, он «разделял и исповедовал типическую доктрину века, повторял Пуффендорфа, Гроция, Гоббса… Феофан почти веровал в абсолютность государства… Феофан не то что примыкает, он принадлежит к протестантской схоластике XVII века… Не будь на Феофановых «трактатах» имени русского епископа, их автора всего естественнее было бы угадывать в среде профессоров какого–нибудь протестантского богословского факультета. Все здесь пронизано западным духом, воздухом Реформации», - пишет один русский богослов . Петру было важно не только то, что Феофан обладал всеми этими знаниями, была еще одна веская причина доверить именно ему обоснование намеченной перестройки церковного управления: Петр был убежден в преданности Феофана своим реформам. Феофан понимал это и выполнил порученное, не жалея ни сил, ни времени, вложив в дело всего себя. Он был преданным приверженцем петровских реформ и официальным апологетом правительственных мер, что проявлялось неоднократно, особенно же в его трактате «Правда воли монаршей». Взгляды Феофана на взаимоотношения между государством и Церковью целиком совпадали со взглядами Петра: оба искали подходящий образец в церковных установлениях Пруссии и других протестантских стран .

Для царя было естественно поручить написание «Духовного регламента» Феофану, так же как для Феофана было естественно ждать такого поручения . Конечно, Петр дал Феофану некоторые директивы, но в целом содержание «Регламента» отражает церковно–политические воззрения Феофана, тогда как в стиле виден его ничем не стесненный темперамент. «Регламент» был задуман не только как комментарий к закону, но должен был сам заключать в себе основной закон церковного управления. Однако эта цель была достигнута лишь частично и далеко не лучшим образом, так как в написанном тексте нет четких юридических определений даже структуры и полномочий руководящих органов . Зато в нем есть элементы, сообщающие ему характер политического трактата, автор которого не может скрыть своих личных взглядов (можно сказать, и взглядов Петра) и своего отношения к различным явлениям церковной жизни прошлого XVII и начавшегося XVIII столетия. Местами «Регламент» превращается в обвинительную проповедь или сатиру. «В «Регламенте» много желчи. Это книга злая и злобная» . Аргументация автора сугубо рационалистична. У него нет никакого сакрального понятия о Церкви как Теле Христовом. Доводы в пользу коллегиальной системы не могут скрыть того факта, что основной смысл «Регламента» заключается не столько в отмене патриаршества, сколько в революционной перестройке отношений между государством и Церковью. С выходом «Духовного регламента» Русская Церковь становится составной частью государственного устройства, а Святейший Синод - государственным учреждением. Русская Церковь теряет тесную связь с вселенским православием, с которым теперь ее соединяют лишь догматы и обряд. Русский правовед А. Д. Градовский определяет это так: Святейший Правительствующий Синод, называвшийся ранее Духовной коллегией, был учрежден государственным актом, а не церковным - «Духовным регламентом»… По взгляду «Регламента», Синод должен был быть государственным установлением, зависящим от светской власти» .

После того как рукопись была представлена царю и им лично были сделаны некоторые поправки (11 февраля 1720 г.), 23 или 24 февраля «Регламент» был зачитан в Сенате и подписан царем. 14 февраля 1721 г. учреждение Духовной коллегии было отмечено торжественным богослужением. Феофан Прокопович произнес проповедь, в которой провозгласил задачей нового «церковного правительства» улучшение церковной и религиозной жизни русского народа, не вдаваясь в вопрос об отмене патриаршества. К «гражданским и воинским правителям» Феофан обратился с просьбой поддержать деятельность «церковного правительства» .

В царском манифесте от 25 января 1721 г., составленном Феофаном, наряду с причинами реформы указывается, что «Духовный регламент» является отныне основным законом высшего церковного управления, причем излагаются причины проведения реформы. Это делает манифест законодательным актом. «Божиею милостию Мы, Петр Первый, царь и самодержец всероссийский, и прочая, и прочая… между многими по долгу богоданныя Нам власти попеченьми о исправлении народа Нашего и прочих подданных Нам государств, посмотря и на духовный чин и видя в нем много нестроения и великую в делах его скудость, несуетный на совести Нашей возымели Мы страх, да не явимся неблагодарны Вышнему, аще толикая от Него получив благопоспешества во исправлении как воинскаго, так и гражданскаго чина, пренебрежем исправление и чина духовнаго. И когда нелицемерный он Судия воспросит от Нас ответа о толиком Нам от Него врученном приставлении, да не будем безответны. Того ради образом прежних, как в Ветхом, так и в Новом Завете, благочестивых царей, восприяв попечение об исправлении чина духовнаго, а не видя лучшаго к тому способа, паче соборного правительства. Понеже в единой персоне не без страсти бывает, к тому ж не наследственная власть, того ради вящше не брегут, уставляем Духовную коллегию, то есть Духовное соборное правительство, которое по следующем здесь «Регламенте» имеет всякия духовныя дела во Всероссийской Церкви управлять. И повелеваем всем верным подданным нашим, всякаго чина, духовным и мирским, имети сие за важное и сильное правительство, и у него крайния дел духовных управы, решения и вершения просить, и судом его определенным довольствоваться, и указов его слушать во всем под великим за противление и ослушание наказанием, против прочих коллегий. Должна же есть коллегия сия и новыми впредь правилами дополнять «Регламент» свой, яковых правил востребуют разные разных дел случаи. Однако ж делать сие должна коллегия Духовная не без Нашего соизволения. Определяем же в сей Духовной коллегии быть именованным зде членам: единому президенту, двоим вице–президентам, четырем советникам, четырем асессорам. А понеже помянулось в сем «Регламенте» в первой части, седьмом и осьмом пунктах, что президент подлежати имать суду своея братии, сие есть тойжде коллегии, еще бы в чем знатно прегрешил, того ради определяем и голос оному иметь един с прочими равный. Имеют же все члены сея коллегии, при вступлении в свое дело, учинить присягу, или обещание, пред святым Евангелием по приложенной форме присяги.

Под тем подписано Царскаго Величества собственной рукою, Петр.

Текст присяги: «Аз, нижеименованный, обещаюся и клянуся Всемогущим Богом, пред святым Его Евангелием, что должен есмь, и по долженству хощу, и всячески тщатися буду в советах, и судах, и всех делах сего Духовнаго правительствующаго собрания искать всегда самыя сущия истины и самыя сущия правды, и действовать вся по написанным в «Духовном регламенте» уставам. И аще кия и впредь согласием сего Духовнаго правительства и соизволением Царскаго Величества определена будут… Клянуся паки Всемогущим Богом, что хощу и должен есм. моему природному и истинному царю и государю Петру Первому, всероссийскому самодержцу, и прочая… и Ея Величеству государыне Екатерине Алексеевне верным, добрым и послушным рабом и подданным быть» .

Тотчас после создания Духовной коллегии последняя 14 февраля 1721 г. ходатайствовала перед царем о своем переименовании в Святейший Правительствующий Синод, так как название Духовная коллегия непонятно народу и может вызвать недоумения во время публичной храмовой молитвы. Царь согласился с этими доводами и одобрил переименование . Печатное издание «Регламента» получило следующий заголовок: «Духовный регламент», благодатиею и милосердием Человеколюбца Бога, тщанием же и повелением Богом даннаго и Богом умудреннаго всепресветлейшаго державнейшаго государя Петра Перваго, императора и самодержца всероссийскаго и прочая, и прочая, и прочая, в святой православной Российской Церкви по соизволению и приговору всероссийскаго духовнаго чина и Правительствующаго Сената сочиненный». Детали всего законодательного процесса изложены в конце «Регламента» в следующих словах: «Сия вся зде написанная первее сам всероссийский монарх, Его Царское священнейшее Величество слушать пред собою чтомая, рассуждать же и исправлять благоволил 1720 года, февраля 11–го дня. А потом по указу Его Величества преосвященныи архиереи, архимандриты, купно же и правительствующие сенаторы слушали же и, рассуждая, исправляли сего ж февраля 23–го дня. То же в утверждение и в исполнение непреложное, по приписанию рук присутствующих духовных и сенаторских персон, и сам Его Царское Величество своею собственною рукою подписать соизволил».

После заседания Петр отдал Сенату следующий приказ: «Понеже вчерась от вас же слышал, что проект о Духовной коллегии как архиереи, так и вы слушали и приняли все за благо, того ради надлежит архиереям и вам оной подписать, которой и Я потом закреплю. А лучше два подписать и один оставить здесь, а другой послать для подписания прочим архиереям». Однако распоряжение это было адресовано не местоблюстителю, а Сенату, по указу которого в мае 1720 г. майор Семен Давыдов и архимандрит Иона Сальников собрали подписи епископов всех двенадцати епархий (за исключением Сибирской из–за ее отдаленности), а также архимандритов и настоятелей важнейших монастырей. В инструкции Сената к уполномоченным стояло: «А буде кто подписыватца не станет, и у того взять на письме за рукою, какой ради притчины оной не подписываетца, чтоб о том показал имянно… и что у него (уполномоченного. - Ред.) будет чинитца, о том ему в Сенат на почте писать по вся недели». Епископы хорошо представляли себе последствия отказа, и царю не составило труда достигнуть своей первой цели: высшее русское духовенство беспрекословно подписало «акт о капитуляции» Церкви перед государством. «Духовный регламент» заканчивается подписями Петра I, далее - семи сенаторов, шести митрополитов, одного архиепископа, двенадцати епископов, сорока семи архимандритов, пятнадцати настоятелей монастырей, пяти иеромонахов; итого восемьдесят семь подписей духовных лиц .

б) Если высшее русское духовенство вынуждено было подчиниться желаниям и повелениям Петра, памятуя о его суровости в деле царевича Алексея, то отношение ко всему этому Восточных православных патриархов было для Петра отнюдь не ясно. Между тем их одобрение имело большое значение из соображений церковно–политических: такое одобрение послужило бы в глазах русского народа и духовенства авторитетной санкцией новоучрежденного Святейшего Синода и усилило бы позицию последнего в борьбе со все ширившимся расколом. Когда в 1589 г. возникло Московское патриаршество, Восточными патриархами оно было признано равночестным остальным Восточным патриархатам, а Русская Церковь - самостоятельной в делах внутреннего управления. Но как часть соборной православной Церкви она не могла быть совершенно независимой от последней. Много позже, в XIX в., историк Церкви А. Н. Муравьев сформулировал суть дела следующим образом: «Обнародовано было сие Соборное правительство (т. е. Святейший Синод. - И. С.) по всей России, но еще требовалось для вечной твердости оного признание прочих Восточных Церквей, дабы ненарушимо было единство кафолической Церкви» .

Послание Петра Константинопольскому патриарху Иеремии III (1715–1726) содержит греческий перевод манифеста от 25 января 1721 г. со значительными изменениями в тексте. В начале манифеста критические замечания против патриаршей системы заменены словами: «По многому здравому разсуждению и совету как с духовными, так и мирскими чинами государства Нашего, заблагорассудили уставить со властию равнопатриаршескою Духовный Синод, то есть высшее Духовное соборное правительство, для управления Всероссийския государства Нашего Церкви, из достойных духовных особ, как архиереов, так и киновиархов, число довольное». В следующем предложении слово «коллегия» переведено греческим словом «синод», что придает тексту двусмысленность. Конец же манифеста и вовсе другой: «Оному же Духовному Святейшему Синоду определили Мы чрез учиненную инструкцию (подразумевается «Духовный регламент». - И. С.), дабы святую Церковь управляли во всем по догматам святыя православныя кафолическия Церкви греческаго исповедания неотменно, и оныя догматы имели бы за правило непогрешимое своего правления, в чем оные (т. е. члены Синода. - И. С.) и присягою в святей соборной церкви, целованием святаго креста и подписанием саморучным себя обязали. И уповаем, что Ваше Всесвятейшество, яко первый архиерей православныя кафолическия Восточныя Церкви, сие Наше учреждение и сочинение Духовнаго Синода за благо признати изволите, и о том прочим блаженнейшим, Александрийскому, Антиохийскому и Иерусалимскому, патриархом сообщение учините». В заключение говорится, что Святейший Синод будет и впредь держать связь с патриархами по церковным вопросам, после чего Петр добавляет: «В требованиях Ваших всякое снисхождение оказывать обещаем». Эта фраза есть дипломатический намек на то, что патриархи могут и в будущем обращаться к царю за субсидиями, которые они до сих пор получали из Москвы .

Эта грамота, отправленная в Константинополь уже 30 сентября 1721 г., говорит историку чрезвычайно много. Отсутствие церковно–политического (канонического) обоснования церковной реформы показывает прежде всего, что Петр и Феофан, который, без сомнения, и составил эту грамоту, отдавали себе ясный отчет в том, что никаких канонических оснований у реформы и нет. Изменения в тексте манифеста не оставляют сомнений, что патриарх был информирован не просто неточно, а совершенно не верно. Послание представляет дело так, словно речь шла о замене патриарха Синодом, обладающим теми же полномочиями. Лишь вскользь упоминается о некоей «инструкции», но патриарху не сообщается, что под ней имеется в виду столь далеко идущий документ, как «Духовный регламент». Ни слова не говорится и о включении Святейшего Синода (Духовной коллегии) в коллегиальную систему государственного управления, о подчинении Церкви воле монарха и о контроле государства над Церковью.

В первом ответном послании от 12 февраля 1722 г. патриарх поздравлял императора с победой над шведами и высказывал надежду, что дело разрешится успешно, как только удастся связаться с другими патриархами. 23 сентября 1723 г. император получил долгожданный ответ от Константинопольского и Антиохийского патриархов. Патриархи объявляли, что «Синод в Российском святом великом царстве есть и нарицается нашею во Христе братиею святою и Священным Синодом от всех благочестивых и православных христиан священных, и людей начальствующих и подначальных, и от всякого лица сановитого и имеет позволение совершати, елика четыре апостольскии святейшии престолы, наставляет же, увещевает и уставляет, да хранит и содержит непоползновенные обычаи и правила священных Вселенских седми Соборов и иная, елико Восточная святая Церковь содержит, и пребывает во всех весь непоползновенно, Божия же благодать и молитва и благословение нашей мерности да будет с Вами. 23 сентября 1723». В дополнительном послании патриарха Иеремии Святейшему Синоду сообщается о недавней кончине Александрийского патриарха и о тяжкой болезни патриарха Иерусалимского и высказывается заверение, что подтвердительные грамоты обоих этих патриархов прибудут позднее. Таким образом, желание Петра получить санкцию своей реформе исполнилось. Готовность Константинопольского и Антиохийского патриархов пойти на уступки в отношении неканонических действий императора объясняется не только тем перетолкованием сути дела, которое имело место в грамоте Петра, но и зависимостью находившихся под турецким владычеством патриархов от русских субсидий .

в) Итак, Святейший Правительствующий Синод, поставленный во главе управления Русской Церковью, должен был отныне руководствоваться в своей деятельности «Духовным регламентом».

«Духовный регламент» делится на три части, которые подразделяются на «пункты», содержащие то законодательные распоряжения, то комментарии и экскурсы составителя. Они дают представление о взглядах Феофана (или Петра) по тому или иному вопросу церковного управления, поэтому «Духовный регламент» является для нас не только памятником церковного законодательства, но и источником для суждения о воззрениях Феофана и отчасти - Петра.

Прежде всего подчеркивается значение «Регламента» как закона: «Регламент, или Устав духовный, по которому оная (т. е. Духовная коллегия. - Ред.) знать долженства своя и всех духовных чинов, також и мирских лиц, поелику оныя управлению духовному подлежат, и при том в отправлении дел своих поступать имеет». По сравнению с этой несколько расплывчатой характеристикой законодательного значения «Регламента» в манифесте от 25 января 1721 г. сказано прямо, что Духовная коллегия «имеет всякия духовныя дела во Всероссийской Церкви управлять». Следовательно, манифест представляет собой в известной степени часть «Регламента», почему и печатался всегда с ним вместе. Первую часть «Регламента» Феофан озаглавил: «Что есть Духовное коллегиум, и каковыя суть важныя вины таковаго правления». Наряду с «Регламентом», по уверению Феофана, сохраняют силу неизменно и в полном объеме канонические правила и установления: «А управления основание, то есть закон Божий, в Священном Писании предложенный, тако ж и каноны, или правила соборныя святых отец, и устави гражданския, слову Божию согласныя, собственной себе книги требуют, а зде не вмещаются». Затем следует определение Духовной коллегии: «Коллегиум правительское не что иное есть, токмо правительское собрание, когда дела некия собственныя не единому лицу, но многим, к тому угодным и от высочайшей власти учрежденным, подлежат к управлению» . Здесь Феофан указывает на то, что Духовная коллегия учреждена монархом. По определению Феофана, следует различать между коллегиями «единовременными» и «всегдашними». К первым относятся, например, «церковные Синоды», к последним - «церковный синедрион» или «гражданский суд ареопагитов в Афинах», а также петровские коллегии, основанные ради блага государства. «А яко христианский государь, правоверия же и всякаго в Церкви святей благочиния блюститель (эта формула была включена в XIX в. в Основные законы Российской империи. - И. С.), посмотрев и на духовныя нужды и всякаго лучшаго управления оных возжелав, благоволил уставити и Духовное коллегиум, которое бы прилежно и неустанно наблюдало, еже на пользу Церкви, да вся по чину бывают и да не будут нестроения, еже есть желание апостола, или паче Самаго Бога благоволение». Поэтому «да не возомнит же кто, что сие управление не угодно и лучше бы единому лицу дела духовныя всего общества правити». Феофан приводит девять «вин» тому, что «это правление соборное всегдашнее совершеннейшее есть и лучшее, нежели единоличное правительство, наипаче же в государстве монаршеском, яковое есть наше Российское».

Первая «вина» есть практическое соображение: «что един не постигнет, то постигнет другий». Вторая «вина» состоит в том, что коллегиальное суждение имеет больший авторитет: «понеже вящше ко уверению и повиновению преклоняет приговор соборный, нежели единоличный указ». В–третьих, «коллегия правительская под державным монархом есть и от монарха установлена»; отсюда ясно, что «коллегия не есть некая фракция (т. е. группа, партия. - И. С.), тайным на интерес свой союзом сложившаяся, но на добро общее, повелением самодержца, и его ж с прочими рассмотрением собранныя лица». В–четвертых, при коллегиальной системе правления смерть не приводит к приостановке дел, которые продолжаются «непресекомым течением». В–пятых, в коллегии нет места «пристрастию, коварству, лихоимному суду». Далее, преимущество коллегии состоит в том, что «отнюдь не возможно тайно всем (т. е. членам коллегии. - И. С.) слагатися». Здесь сквозит недоверие Петра по отношению к оппозиционно настроенному духовенству: «Епископы, архимандриты, игумены и от властей белаго священства, воистину не видать здесь, как таковыя друг другу и открывать дерзнут коварное некое умышление, не только что согласитися на неправость». Поэтому здесь, в коллегии, нет и «сильных», которые на прочих влияют, и, как говорится в шестой «вине», «коллегия свободнейший дух в себе имеет к правосудию».

Седьмая «вина» имеет церковно–политический характер и отражает оценку Петром I предшествующего периода в отношениях между государством и Церковью, прежде всего - конфликта патриарха Никона с царем Алексеем Михайловичем. Она изложена Феофаном особенно подробно и действительно является центральной в системе его аргументов в пользу реформы. Феофан разъясняет основной политический мотив, которым руководствовался царь, и доказывает, что Петр преследовал в первую очередь государственные интересы, а не какие–то узко церковно–реформаторские цели. По своему содержанию рассуждения Феофана тесно связаны с мельком высказанной в манифесте мыслью, что «в единой персоне не без страсти бывает». «Велико и сие, - пишет Феофан, - что от соборнаго правления не опасатися отечеству мятежей и смущения, яковые происходят от единаго собственнаго правителя духовнаго. Ибо простой народ не ведает, како разнствует власть духовная от самодержавной, но великою высочайшаго пастыря честию и славою удивляемый, помышляет, что таковый правитель есть вторый государь, самодержцу равносильный или и больше его, и что духовный чин есть другое и лучшее государство, - и се, сам собою народ тако умствовати обыкл. Что же, егда еще и плевельныя властолюбивых духовных разговоры приложатся и сухому хврастию огнь подложат? Тако простыя сердца мнением сим развращаются, что не так на самодержца своего, яко на верховнаго пастыря в коем–либо деле смотрят» . Для доказательства властолюбия духовенства Феофан обращается также к истории Византии и папства и предостерегает от такого рода посягательств: «Да не воспомянутся подобные у нас бывшие замахи. Подобное зло при соборном правительстве не может иметь место. А когда еще видит народ, что соборное сие правительство монаршим указом и сенатским приговором уставлено есть, то и паче пребудет в кротости своей и весьма отложит надежду иметь помощь к бунтам своим от чина духовнаго».

Восьмая «вина» усматривается в том, что подобные «замахи» внутри самой коллегии невозможны, так как не только каждый из ее членов, но и сам председатель подлежит коллегиальному суду, «если в чем знатно погрешит». Поэтому нет необходимости созывать Вселенский Собор, что и невозможно из–за владычества турок над Восточными патриархатами. Девятая «вина» выдает заботу Петра о повышении образованности и культуры духовенства: Духовная коллегия должна быть в известном смысле школой духовного управления: «всяк от соседателей удобно может научиться духовной политике… потому самыя угоднейшия от числа коллегов, или соседателей, особы явятся на степень архиерейства восходить достойные. И так в России помощию Божиею скоро и от духовнаго чина грубость отпадет, и надеятися всего лучшаго».

Таковы основания проведенной реформы, как они видятся Феофану. Соображений канонического свойства среди них нет. Но зато ясно выражены взгляды Петра и самого Феофана, и у читающего «Духовный регламент» не возникает сомнения в том, что неподчинение Духовной коллегии, т. е. Святейшему Синоду, равнозначно сопротивлению монарху. Феофан неоднократно подчеркивает, что Святейший Синод есть «соборное правительство» и, следовательно, - больше, чем просто орган коллегиального управления. Уже в манифесте это выражение намеренно употреблено, чтобы вызвать у читающего ассоциации с церковными Соборами. В официальном учебнике русской церковной истории 1837 г. Святейший Синод прямо именуется «непрерывным Поместным Собором» . В «Истории Русской Церкви» Филарета Гумилевского говорится: «Святейший Синод по составу своему то же, что законный церковный Собор» . Уже в 1815 г. Филарет Дроздов, впоследствии митрополит, предпринял попытку представить Святейший Синод как олицетворение соборного принципа древней Церкви. В его сочинении «Разговоры между испытующим и уверенным о православии Восточной кафолической Церкви» сомневающемуся дается разъяснение, что «каждый раз, когда в какой Церкви умирал патриарх, собирался в ней Собор, а по–гречески Синод, который и занимал место патриарха». Этот Собор обладал такой же властию, что и патриарх. Когда Русская Церковь получила в качестве высшей инстанции своего управления Святейший Синод, она «ближе подошла к древнему образу священноначалия». Если в древние времена патриарх сам имел обыкновение созывать один или два таких Собора в год, то «по пространству Российской Церкви, а также и по нынешнему образу производства дел невозможно было в России быть Синоду один или два раза в год, а нужно было быть всегда». На вопрос сомневающегося: «Кого должно считать высшим в священноначалии - патриарха или Синод?» - дается следующий ответ: «Общий Синод всей Российской Церкви мог бы судить самого патриарха (Филарет имел здесь, очевидно, в виду суд над патриархом Никоном в XVII в. - И. С.). Частный Синод избранных епископов, в своем единстве, пользуется правами, равными правам патриарха, почему, так же как патриарх, именуется Святейшим. Патриарх есть Синод в одном лице. Синод есть патриарх в нескольких избранных освященных лицах. Так рассматривали положение вещей православные патриархи Востока, давая свое согласие на учреждение Святейшего Синода в Русской Церкви и признавая для него ту самую власть, какую до тех пор имел патриарх всея Руси» . Филарет Дроздов полагает, вероятно, что тем самым доказал законность Святейшего Синода с канонической точки зрения. Здесь мы наблюдаем все ту же тенденцию, освященную еще авторитетами Петра I и Феофана, неоправданной по сути дела апелляцией к соборной идее обеспечить Святейшему Синоду своего рода канонически соборное обоснование. Оба так ясно сформулированных Феофаном пункта - «государственность» и «соборность» Святейшего Синода - становятся в XIX столетии, с одной стороны, главными бастионами в защите государством синодальной системы, а с другой - теми слабыми местами, на которые оппозиция направила огонь своей критики.

Если первая часть «Духовного регламента» служит введением, то вторую его часть Феофан озаглавил: «Дела, управлению сему подлежащие» и подразделил ее на: 1) «Дела общие всея Церкви» и 2) «Род дел, собственным чином потребных» (подразумевается, конечно, духовный чин).

В разделе первом «Дела общие» коллегии вменяется в обязанность следить, «аще все ли правильно и по закону христианскому деется и не деется ли что и где, закону оному противное». Немедленно вслед за тем разъясняется, в чем прежде всего состоит эта обязанность - в правильном исполнении богослужения и в цензуре книг: «Если кто пишет о чем–либо богословское сочинение, то оное не следует печатать немедленно, а сначала предъявить коллегии. Коллегия же должна испытать, нет ли в сочинении ошибок, противных православному вероучению». Далее, следует наблюдать за тем, «есть ли у нас довольное ко исправлению христианскому учение». Наконец, в качестве одной из ближайших задач коллегии обозначено: «Сочинить три книжицы небольшия. Первую о главнейших спасительных догматах веры нашея, також и о заповедях Божиих, в десятисловии заключенных. Вторую о собственных всякаго чина должностях. Третию таковую, в которой собранные будут с разных святых учителей ясные проповеди». Рекомендуется прочитывать книжицы эти в церкви после богослужения, так «чтоб все тут книжицы могли быть прочтены в четверть года».

Раздел второй - о делах, «собственным чином потребных», обсуждает три темы. Первая - епархиальное управление (дела архиерейские, приходского духовенства и монашеские), вторая - духовные училища.

К архиерейским делам относятся следующие: епархиальное управление, надзор за приходским духовенством, право отлучения от Церкви, объезды епархии и духовные училища. В трех правилах («регулах»), а именно 13, 14 и 15, подчеркивается, что епископы, так же как все духовенство епархий, подчинены Духовной коллегии и подлежат ее суду. В заключение, в правиле 23, речь идет о проповеди.

Третья тема - это сама Духовная коллегия. Она должна состоять из двенадцати человек - условие, которое почти никогда не выполнялось. В манифесте говорится об одиннадцати членах: президенте, двух вице–президентах, четырех советниках и четырех асессорах. В бюджете Синода, поданном на утверждение в Сенат, значилось также всего одиннадцать членов . В члены Духовной коллегии должны назначаться «епископы, игумены и протоиереи». Трое должны иметь епископский сан. И это предписание выполнялось не всегда. Тотчас же по основании коллегии членом Синода оказался простой монах Феофил Кролик. Позже определяющей для состава Синода стала другая тенденция - увеличивать число епископов в нем .

Перечислены следующие обязанности коллегии: 1) наблюдение за всем церковным управлением и за церковными судами; 2) оценка проектов всякого рода улучшений; 3) цензура; 4) изучение и удостоверение чудес; 5) рассмотрение новых сектантских учений; 6) исследование неясных вопросов совести; 7) испытание кандидатов на звание епископа; 8) принятие на себя функций бывшего патриаршего суда; 9) надзор за использованием церковного имущества; 10) защита епископов и прочего духовенства перед мирскими судами; 11) проверка подлинности завещаний (совместно с Юстиц–коллегией); 12) искоренение нищенства и обновление благотворительности; 13) борьба с симонией. Затем следует пункт о присяге: «Собственно всяк коллегиат, как президент, так и прочие, в начале принятия чина своего должны учинить присягу: что верен есть и будет Царскому Величеству, что не по страстям своим, не для мздоприимства, но для Бога и пользы людской со страхом Божиим и доброю совестью судить дела, и советовать, и других братии своей мнения и советы рассуждать, принимать или отвергать будет. И клятву таковую изречет на себе под именным штрафом анафемы и телеснаго наказания, если после противен присяги своей подстережен и уличен был».

В конце кратко упоминается о «мирских особах», которые должны раз в год принимать святое причастие. Кроме всего прочего коллегия обязана собирать сведения о количестве старообрядцев по епархиям. Частные лица не могут приглашать для домовых богослужений священников, не имеющих приходов («крестцовых и волочащихся попов»), или давать им прибежище (пункты 7–8). Новорожденных следует крестить только в приходских храмах.

К этому написанному Феофаном и исправленному Петром тексту «Духовного регламента» прилагаются «пункты», которые были составлены самой Духовной коллегией и одобрены царем. Здесь речь идет о переименовании коллегии в Святейший Правительствующий Синод, а далее следует весьма дипломатично составленный запрос коллегии царю: «Патриарши, архиерейския и монастырския вотчины, сборами и правлением которыя ведомы были в Монастырском приказе, в одной Духовной коллегии ведать ли того ради, что оныя от гражданских управителей пришли в скудость и пустоту, а Духовная коллегия присягою обязалася, как в верности, так и в искании интереса Царскаго Величества против прочих коллегий не меньше; а в «Регламенте духовном» положено, что такое правление надлежит до Духовной коллегии». Резолюция Петра гласила: «Быть по сему» .

Вскоре после первого издания «Духовного регламента» - 16 сентября 1721 г., в мае 1722 г. появилось второе с дополнением, авторами которого, по–видимому, были Феофан и Феофил Кролик, - «Прибавление о правилах причта церковного и чина монашеского». Юридическим основанием для «Прибавления» послужил манифест от 25 января 1721 г., но полагающегося согласия на издание «Прибавления» Святейший Синод у царя не испросил, в результате последовал выговор Петра .

В первой части «Прибавления» говорится о белом духовенстве: «о пресвитерах, диаконах и прочих причетниках». Вторая часть озаглавлена «О монахах» и касается монастырской жизни. Содержание обеих этих частей будет подробно рассмотрено в дальнейшем в соответствующих параграфах о приходском духовенстве и о монашестве.

Уже 7 июля 1721 г. Феофан выпустил свое сочинение «Розыск исторический», представляющее собой апологию церковной реформы. Согласно Феофану, право монарха на реформы распространяется также на сферу церковной организации и управления: «Могут государи епископами народа, себе подданнаго, нарицатися. Имя бо епископ значит надсмотрителя… Государь, власть высочайшая, есть надсмотритель совершенный, крайний, верховный и вседействительный, то есть имущий силу и повеления, и крайняго суда, и наказания над всеми себе подданными чинами и властьми, как мирскими, так и духовными. Что и от Ветхаго и от Новаго Завета доволно показал я в «Слове о чести Царской», проповеданном в неделю цветоносную 1718 году, и того ради зде не повторяю. И понеже и над духовным чином государское надсмотрительство от Бога уставлено есть, того ради всяк высочайший законный государь в государстве своем есть воистину епископ епископов» . В том же году Феофан написал трактат «О возношении имени патриаршего в церковных молитвах, чего ради оное ныне в церквах российских оставлено» (май 1721 г.). И под конец Феофаном был опубликован еще «Трактат, в коем изъясняется, с коего времени началось патриаршеское достоинство в Церкви и каким образом 400 лет Церкви управляемы были без патриаршества и доныне некоторые не подлежат Вселенским патриархам» .

Аргументацию Феофана в защиту церковной реформы, изложенную в «Регламенте» и в упомянутых трактатах, можно резюмировать так: вопреки сомнениям старообрядцев Петр I является законным государем; он самодержец и притом христианский монарх; как христианский самодержец он имеет право на реформу Церкви; все подданные как духовного, так и светского звания обязаны ему покорностью и признанием его государственных и церковных реформ .

г) Из–за попыток дать хоть какое–то каноническое обоснование Святейшему Синоду историки по сути дела забыли поинтересоваться тем, каковы же были действительные идейные истоки его основополагающего документа - «Духовного регламента». Вопрос о том, какого рода обстоятельства оказали влияние на Петра I и Феофана при составлении ими этого документа русского церковного права, остался без рассмотрения или же затрагивался лишь весьма поверхностно . Позднейшие исследователи довольствовались описанием фактических функций Святейшего Синода как органа государственной власти.

Проблема протестантских истоков «Регламента» впервые всплыла в 1900 г. в ходе дискуссии о книге высокопоставленного чиновника Святейшего Синода С. Г. Рункевича «История Русской Церкви под управлением Святейшего Синода». Критики установили, что она представляет собой одну апологию - доказательство церковно–политической и государственно–политической целесообразности церковной реформы Петра без исследования ее источников и что протестантское влияние ощущается не только в тексте «Регламента», но и в самой административной практике Святейшего Синода . И только в 1916 г. П. В. Верховской в своем основополагающем исследовании «Учреждение Духовной коллегии и «Духовный регламент»» дал тщательный научный анализ источников «Регламента», который заслуживает подробного рассмотрения.

Во введении Верховской приводит пространный обзор русской и зарубежной литературы, как современной «Регламенту», так и более поздних исторических сочинений, которые, пусть и не вдаваясь в рассмотрение источников, единодушны в том, что при создании Духовной коллегии, впоследствии - Святейшего Синода, и при написании «Духовного регламента» имело место подражание протестантским образцам. Затем автор подвергает анализу западноевропейские протестантские источники, на которые могли ориентироваться Петр I и Феофан, и приходит к выводу, что моделью для Духовной коллегии послужили протестантские консистории Западной Европы, в первую очередь - Лифляндии и Эстляндии. «Петр Великий не только близко знал основные черты устройства протестантской Церкви и типичных для нее коллегиальных учреждений - консисторий, но и сам осуществлял над ними (в Лифляндии и Эстляндии. - И. С.) на основании территориализма власть протестантского Landesherr’а, что было очевидно и казалось нормальным как ему самому, так и его современникам, в том числе Феофану Прокоповичу». Отсюда оставался один шаг до организации управления и Русской Церковью по тому же принципу. «Образцом Духовной коллегии для Феофана послужили именно иностранные и русские коллегии и протестантские консистории… О значении их в качестве образцов Духовной коллегии и идейных источников «Духовного регламента» трудно, кажется, иметь два мнения». В то же время «протестантские теории власти… в делах церковных убеждают нас в том, что они могли послужить для Феофана Прокоповича очень удобным матерьялом для обоснования в «Духовном регламенте» прав Петра как христианского государя, блюстителя правоверия и всякого в Церкви святой благочиния». Кроме того, это нашло поддержку в «воззрениях отдельных философов школы естественного права… Со всеми этими идеями, как видно из его биографии, был отлично знаком Феофан…» Что же касается общего плана и духа «Регламента», то его никак нельзя сравнивать не только с какими бы то ни было каноническими сборниками или соборными деяниями, но даже с такими же регламентами других петровских коллегий. «Духовный регламент» носит на себе специфический отпечаток протестантских церковных уставов - Kirchenordnungen… Более того, в «Духовном регламенте» встречаются довольно любопытные совпадения отдельных мыслей и мест со шведским церковным уставом 1686 г. Карла XI, распространенным на Лифляндию и Эстляндию, хотя эти совпадения и не дают нам права видеть в последнем прямой источник «Регламента». Верховской приходит к следующему заключению: «Духовная коллегия, как она была задумана Петром и Феофаном, есть не что иное, как генеральная церковная консистория немецко–шведского типа, а «Духовный регламент» - вольная копия протестантских церковных уставов (Kirchenordnungen). Духовная коллегия есть государственное учреждение, создание которого совершенно изменяло юридическое положение Церкви в Русском государстве» . Выводов Верховского и его неутешительного резюме нельзя, как нам кажется, опровергнуть ни софистическими рассуждениям на манер митрополита Филарета Дроздова, ни какими–либо другими официозными доводами.

Позднейшее переименование Духовной коллегии в Святейший Правительствующий Синод, произведенное с учетом религиозной психологии русского народа, ничего не изменило в существе созданной Петром российской государственной церковности. Рассматривая историю Святейшего Синода и всей синодальной системы в ее отношениях как с государственной властью, так и с верующим народом, мы будем убеждаться в справедливости этой мысли на каждом шагу.

Из книги Том 4. Аскетическая проповедь автора

<Письмо Архимандрита Игнатия к Обер-прокурору Святейшего Синода графу Н. А. Протасову > № 7528 1 августаСекретноМилостивейший Государь,Граф Николай Александрович!Извините, что с приезда моего в Устюжну до сих пор я ничего не писал к Вашему Сиятельству. Занятия

Из книги Том 6. Отечник автора Брянчанинов Святитель Игнатий

Письма святителя Игнатия к Обер-прокурору Святейшего Синода графу А. П.

Из книги Белая Церковь: Вдали от атеистического террора автора Маковецкий Протоиерей Аркадий

Рождение РПЦЗ – учреждение Архиерейского Синода Русский Заграничный Собор до крайности встревожил советскую власть, представители которой с присущим им чутьем ясно поняли, что если русские люди дружно объединятся вокруг того знамени, которое поднято на этом Соборе, то

Из книги История русской церкви автора Никольский Николай Михайлович

Учреждение синода и секуляризация церковных имуществ Конец XVII в., весь XVIII и первые 60 лет XIX в. русской истории проходят под знаком крепостного права. На базе крепостного хозяйства проходит первый этап своего развития товарное земледельческое производство помещика,

Из книги История русской церкви (Синодальный период) автора Цыпин Владислав

Из книги История православия автора Кукушкин Леонид

Из книги Иллюстрированная Библия. Ветхий Завет автора Библия

От учреждения святейшего синода до начала царствования императора александра I 1. Первые полтора десятилетия существования Святейшего Синода его деятельность теснейшим образом была связана с именем одного из главных его создателей Феофана Прокоповича. Еще при жизни

Из книги Церковное Право автора Цыпин Владислав Александрович

Учреждение священства И сказал Господь Моисею, говоря:2 Возьми Аарона и сынов его с ним, и одежды и елей помазания, и тельца для жертвы за грех и двух овнов, и корзину опресноков,3 И собери все общество ко входу скинии собрания.4 Моисей сделал так, как повелел ему Господь, и

Из книги Что такое анафема автора Коллектив авторов

Источники права Русской Православной Церкви до учреждения Святейшего Синода Источники Византийского происхождения До середины XV века Русская Православная Церковь была одной из митрополий Константинопольского Патриархата. Она руководствовалась теми же

Из книги автора

«Духовный регламент» Важнейший церковно-правовой памятник эпохи, на котором зиждутся основания синодального строя церковного управления, - «Духовный регламент», составленный епископом Феофаном (Прокоповичем) в 1719 г., подписанный Освященным Собором и утвержденный

Из книги автора

Учреждение Святейшего Синода «Духовный регламент». В 1700 году скончался Патриарх Адриан. Во главе Русской Церкви был поставлен митрополит Рязанский Стефан Яворский со званием «Экзарха, блюстителя и администратора Патриаршего Стола», или Местоблюстителя Патриаршего

Из книги автора

Обер-прокуроры Святейшего Синода В 1722 г. указом императора учреждается должность Синодального обер-прокурора. Инструкция обер-прокурора была буквально списана с Инструкции генерал-прокурора при Сенате. Обер-прокурором, по мысли Петра I, должен был назначаться «из

Из книги автора

Епархиальное управление до учреждения Святейшего Синода Русская Православная Церковь основана как митрополия Константинопольского Патриархата. Аналогично византийским митрополиям, она была разделена на епископии - епархии. Епархии эти обширнее византийских

Из книги автора

Определение Святейшего Синода от 20–22 февраля 1901 года № 557 с посланием верным чадам Православной Греко-Российской Церкви о графе Льве Толстом Святейший Синод в своем попечении о чадах Православной Церкви, об охранении их от губительного соблазна и о спасении

Из книги автора

Выписка из постановления Святейшего Патриарха и Священного Синода № 23 от 30 декабря 1959 года Священный Синод на своем заседании под председательством Святейшего Патриарха Алексия постановил:Бывшего протоиерея и бывшего профессора Ленинградской Духовной Академии

Из книги автора

Биографии трех отлученных, упомянутых в постановлении Святейшего Патриархата и Священного Синода: Осипова, Дарманского и Дулумана Осипов Александр Александрович (1911–1967). Родился в Таллине в семье священника, закончил богословский факультет Тартусского университета.

ДУХОВНЫЙ РЕГЛАМЕНТ

Главный акт петровского законодательства относительно церкви, заключающий в себе важнейшие начала реформы и целый ряд отдельных мер, из которых самое видное место занимает замена единоличной патриаршеской власти коллегиальным управлением синода. В 1718 г. Петр поручил Феофану Прокоповичу выработать план преобразования церковного управления по образцу гражданских коллегий. 11 февраля 1720 г. проект, составленный Феофаном, был исправлен Петром, а 23 февраля внесен на обсуждение сената, в заседание которого были приглашены находившиеся тогда в Петербурге 6 архиереев и 3 архимандрита. Сенаторы и духовенство утвердили Д. Р. без каких бы то ни было изменений и вслед за тем по царскому указу подписали его. После того Д. Р. был отправлен в Москву, Казань и Вологду, куда должны были съехаться другие провинциальные архиереи, архимандриты и игумены важнейших монастырей для выслушания и подписания его. К концу 1720 г. все подписи были уже собраны, и только местоблюститель патриаршего престола, Стефан Яворский, некоторое время уклонялся от подписания Д. Р., ссылаясь на неясность отдельных его пунктов, но в конце концов и он должен был уступить. Осенью 1721 г., более чем через полгода после открытия действий синода, Д. Р. был напечатан под заглавием "Регламент или устав духовныя коллегии, по которому оная знать долженства своя и всех духовных чинов, також и мирских лиц, поелику оные управлению духовному подлежат, и притом в отправлении дел своих поступать имеет" (см. П. С. З., т. VI, ¦ 5718, где Д. регламент помещен под датой 25 января 1721 г.). Автор Регламента разделил его на 3 части: в 1-ой он дает общее определение нового устройства церковного управления посредством духовного коллегиума и доказывает его законность и необходимость, во второй определяет круг ведения синода, в третьей? обязанности отдельных духовных лиц, обращая при этом особенное внимание на епископов (см. Духовенство и Синод). Д. реглам. ставил церковное управление в строгую подчиненность верховной власти. Мысль о супрематии государя в церковных делах, свойственная Петру I и Феофану Прокоповичу, нашла себе выражение не только в мотивах закона, но и в самом содержании его, так как члены синода в приносимой ими присяге обязаны были клятвенно "исповедывать крайнего судью духовные сея коллегии быти самого всероссийского монарха". По своей форме новое управление было согласовано с гражданскою администрацией, так что Д. Р. и не определяет порядка действий синода, прямо ссылаясь в этом отношении на генеральный регламент. Будучи по существу своему законодательным актом, Д. Р. в иных частях своих приближается скорее к политическому трактату. Его автор не ограничился ни описанием нового порядка, ни указанием его преимуществ, а присоединил ко всему этому еще язвительные нападки на старинные порядки управления и жизни духовенства и намеки на ту или другую личность из числа противников реформы; особенно богата ими глава "о проповедниках слова Божия", в которой рядом с наставлениями о том, как надо говорить проповеди, яркими, нередко переходящими в карикатуру чертами нарисован тип проповедника старой схоластической школы и имеется целый ряд злобных выходок по адресу Яворского. Эта оригинальная черта Д. Р. помешала ему всецело войти в жизнь и приобрести значение закона. Он охватывал притом только отдельные стороны жизни духовенства, не определял всецело отношения новых церковных учреждений к общей администрации. Посвященный преимущественно церковной иерархии, Д. Р. лишь вскользь говорил о белом духовенстве и не содержал почти никаких постановлений о монашестве. Синод тотчас же после своего учреждения нашел нужным исправить этот недостаток, тем более важный, по его мнению, что жизнь низшего духовенства, как белого, так и черного, сильно "развратилась", и выработал "прибавление к регламенту о правилах причта церковного и чина монашеского". Прибавление это было пущено в продажу вместе с Д. Р., но затем было изъято из нее по распоряжению Петра, которому оно не было предварительно представлено на рассмотрение. Просмотрев и исправив его, Петр вновь издал его в 1722 г. (см. в П. С. З., ¦ 4022). Здесь подробно определялись условия и порядок вступления в священнический сан, обязанности священника по отношению к прихожанам, духовному начальству и светской власти, порядок поступления в монашество, правила монастырской жизни. Ряд других указов царя и синода закончил как формирование церковного управления на новых началах, так и установление государственного контроля над жизнью сословия. См. Н. И. Кедрова: "Д. Р. в связи с преобразовательною деятельностью Петра В." (М. 1886).

Брокгауз и Ефрон. Энциклопедия Брокгауза и Ефрона. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ДУХОВНЫЙ РЕГЛАМЕНТ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

ДУХОВНЫЙ РЕГЛАМЕНТ
главный акт петровского законодательства относительно церкви, заключающий в себе важнейшие начала реформы и целый ряд отдельных мер, из которых самое …
ДУХОВНЫЙ РЕГЛАМЕНТ
ДУХОВНЫЙ РЕГЛАМЕНТ
законодательный акт Петра I (1721) о реформе церковного управления. Согласно Духовному регламенту церковь подчинялась государству, вместо патриаршества учреждался …
РЕГЛАМЕНТ в Однотомном большом юридическом словаре:
(польск. reglament от фр. reglement, от regie - правило) 1) нормативный правовой акт, регулирующий внутреннюю организацию и порядок деятельности какого-либо …
РЕГЛАМЕНТ в Словаре экономических терминов:
(польск. reglament от фр. riiglement) - 1) правила, устанавливающие и регулирующие порядок и время проведения мероприятий и действий, осуществления деятельности, …
ДУХОВНЫЙ в Кратком церковнославянском словаре:
- свойственный духу, чуждый плотских …
РЕГЛАМЕНТ в Большом энциклопедическом словаре:
(франц. reglement от regle - правило),1) совокупность правил, определяющих порядок деятельности государственного органа, учреждения, организации.2) Порядок ведения заседаний, конференций, съездов.3) …
РЕГЛАМЕНТ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
(польск. reglament, от франц. règlement, от règle - правило), 1) совокупность правил, определяющих порядок работы государственных органов, учреждений, организаций …
РЕГЛАМЕНТ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
Регламент (франц. reglement) - инструкция, служебный устав, особеннов военном ведомстве. У нас название Р. носят важнейшие акты петровскогозаконодательства, которые обыкновенно …
РЕГЛАМЕНТ в Современном энциклопедическом словаре:
(французское reglement, от regle - правило), 1) совокупность правил, определяющих порядок деятельности государственного органа, учреждения, организации (например, регламент Государственной думы). …
РЕГЛАМЕНТ
[французское reglement, от латинского regula правило] 1) порядок ведения заседания, собрания, сессии; 2) устав, свод правил, порядок работы …
РЕГЛАМЕНТ в Энциклопедическом словарике:
а, м. 1. Правила, регулирующие порядок какой-нибудь деятельности. Р. собрания. Действовать по регламенту. 2. разг. Время, устанавливаемое на собрании, конференции …
РЕГЛАМЕНТ в Энциклопедическом словаре:
, -а, м. 1. Правила, регулирующие порядок какой-н. деятельности. Р. заседания. Р. работы комиссии. Соблюдать р. Нарушение регламента. 2. Время, …
ДУХОВНЫЙ в Энциклопедическом словаре:
, -ая, -ое. 1. см. дух. 2. Относящийся к религии, к церкви. Духовная музыка. Д. стих. Духовная академия. Духовное училище. …
РЕГЛАМЕНТ
РЕГЛ́АМЕНТ РАДИОСВЯЗИ, свод правил, регулирующих порядок использования странами - членами Междунар. союза электросвязи любых радиостанций (а также др. радио- и …
РЕГЛАМЕНТ в Большом российском энциклопедическом словаре:
РЕГЛ́АМЕНТ (франц. rEglement, от rEgle - правило), совокупность правил, определяющих порядок деятельности гос. органа, учреждения, орг-ции. Порядок ведения заседаний, конференций, …
ДУХОВНЫЙ в Большом российском энциклопедическом словаре:
ДУХ́ОВНЫЙ РЕГЛАМЕНТ, законодат. акт Петра I (1721) о реформе церк. управления. Согласно Д.р. церковь подчинялась гос-ву, вместо патриаршества учреждался …
РЕГЛАМЕНТ в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона:
(франц. reglement) ? инструкция, служебный устав, особенно в военном ведомстве. У нас название Р. носят важнейшие акты Петровского законодательства, которые …
РЕГЛАМЕНТ
регла"мент, регла"менты, регла"мента, регла"ментов, регла"менту, регла"ментам, регла"мент, регла"менты, регла"ментом, регла"ментами, регла"менте, …
ДУХОВНЫЙ в Полной акцентуированной парадигме по Зализняку:
духо"вный, духо"вная, духо"вное, духо"вные, духо"вного, духо"вной, духо"вного, духо"вных, духо"вному, духо"вной, духо"вному, духо"вным, духо"вный, духо"вную, духо"вное, духо"вные, духо"вного, духо"вную, духо"вное, духо"вных, …
РЕГЛАМЕНТ в Популярном толково-энциклопедическом словаре русского языка:
-а, м. 1) устар. Устав, свод правил, устанавливающий порядок работы, деятельности. Петр Алексеевич молча посверкивал зрачками, покуда они [матросы] в …
ДУХОВНЫЙ в Тезаурусе русской деловой лексики:
РЕГЛАМЕНТ в Новом словаре иностранных слов:
(польск. reglament фр. reglement regie правило) 1) правила, регулирующие порядок какой-л. деятельности (форма одежды, норма поведения), напр. р. собрания; …
РЕГЛАМЕНТ в Словаре иностранных выражений:
[польск. reglament 1. правила, регулирующие порядок какой-л. деятельности, напр. р. собрания; 2. название нек-рых актов международных конгрессов, напр. венский регламент …
ДУХОВНЫЙ в Тезаурусе русского языка:
1. ‘относящийся к внутреннему миру человека’ Syn: внутренний, душевный 2. ‘относящийся к церкви’ Syn: церковный, божественный (редк.) Ant: …
РЕГЛАМЕНТ
см. …
ДУХОВНЫЙ в Словаре синонимов Абрамова:
богословский, религиозный, церковный, отвлеченный, абстрактный, умозрительный, умственный, мысленный, академический, теоретический, метафизический, трансцендентный, беспредметный, невещественный, бесплотный, бестелесный, платонический, душевный, психический, психологический, …
РЕГЛАМЕНТ
норма, порядок, радиорегламент, расписание, распорядок, режим, …
ДУХОВНЫЙ в словаре Синонимов русского языка:
относящийся к внутреннему миру человека Syn: внутренний, душевный относящийся к церкви Syn: церковный, божественный (редк.) Ant: …
РЕГЛАМЕНТ
м. 1) Правила, регулирующие порядок какой-л. деятельности. 2) разг. Отведенное - согласно такому распорядку - время для выступления, …
ДУХОВНЫЙ в Новом толково-словообразовательном словаре русского языка Ефремовой:
прил. 1) Соотносящийся по знач. с сущ.: дух (1,3,4), связанный с ним. 2) Не имеющий физического, материального выражения; нематериальный, нетелесный. …
РЕГЛАМЕНТ
регл`амент, …
ДУХОВНЫЙ в Словаре русского языка Лопатина:
дух`овный; кр. ф. -вен, …
РЕГЛАМЕНТ в Полном орфографическом словаре русского языка:
регламент, …
РЕГЛАМЕНТ в Орфографическом словаре:
регл`амент, …
ДУХОВНЫЙ в Орфографическом словаре:
дух`овный; кр. ф. -вен, …
РЕГЛАМЕНТ
время, отведенное на собрании для речи, выступления Р. для выступающих десять минут. регламент правила, регулирующие порядок какой-нибудь деятельности Р. заседания. …
ДУХОВНЫЙ в Словаре русского языка Ожегова:
<= дух 1 духовный относящийся к религии, к церкви Духовная музыка. Д. стих. Духовная академия. Духовное училище. Из духовного звания …
РЕГЛАМЕНТ в Словаре Даля:
муж. , франц. устав, порядок или правила какой-либо службы, разъясненные на письме. | По регламенту не спляшешь. Регламентация, подчинение строгим …
РЕГЛАМЕНТ в Современном толковом словаре, БСЭ:
(франц. reglement, от regle - правило), 1) совокупность правил, определяющих порядок деятельности государственного органа, учреждения, организации.2) Порядок ведения заседаний, конференций, …
РЕГЛАМЕНТ
регламента, м. (от фр. rиglement) (офиц.). Устав, свод правил, устанавливающий Порядок работы или деятельности. Парламентский регламент Духовный регламент Петра I. …
ДУХОВНЫЙ в Толковом словаре русского языка Ушакова:
духовная, духовное. 1. Прил. к дух в 1 знач., нематериальный, нетелесный (книжн.). Духовные интересы. духовная близость. Кто дал контрреволюционной буржуазии …
РЕГЛАМЕНТ
регламент м. 1) Правила, регулирующие порядок какой-л. деятельности. 2) разг. Отведенное - согласно такому распорядку - время для выступления, …
ДУХОВНЫЙ в Толковом словаре Ефремовой:
духовный прил. 1) Соотносящийся по знач. с сущ.: дух (1,3,4), связанный с ним. 2) Не имеющий физического, материального выражения; нематериальный, …
РЕГЛАМЕНТ в Новом словаре русского языка Ефремовой:
м. 1. Правила, регулирующие порядок какой-либо деятельности. 2. разг. Отведенное - согласно такому распорядку - время для выступления, …

Введение

Православная Церковь играла в истории России огромную роль. На протяжении более тысячелетия Церковь оказывала сильнейшее воздействие на все стороны жизни русского и других принявших православие народов России. Православная Церковь спасала культуру и язык русского народа, выступала как важнейший консолидирующий фактор в объединении удельных русских княжеств и образовании Русского централизованного государства. Неоценима роль Русской Церкви в духовной жизни народа. С принятием христианства пришла письменность. Монастыри стали центрами распространения грамотности на Руси. В них велось летописание, которое сохранило память о первых веках отечественной истории, создавались шедевры древнерусской литературы и иконописи. Выдающимися памятниками русского зодчества являются храмы и монастырские комплексы. Поэтому изучение истории Русской Православной Церкви представляет большой научный интерес и актуальность.

Во второй половине XVII в. позиции Русской православной церкви были весьма прочными, она сохраняла административную, финансовую и судебную автономию по отношению к царской власти. Важную роль в утверждении абсолютизма послужила церковная реформа Петра I.

Реформы Петра I - преобразования в государственной и общественной жизни, осуществлённые в период правления в России Петра I. Всю государственную деятельность Петра I условно можно разделить на два периода: 1696-1715 годы и 1715-1725.

Особенностью первого этапа были спешка и не всегда продуманный характер, что объяснялось ведением Северной войны. Реформы были нацелены прежде всего на сбор средств для ведения войны, проводились насильственным методом и часто не приводили к желаемому результату. Кроме государственных реформ на первом этапе проводились обширные реформы с целью модернизации уклада жизни. Во втором периоде реформы были более планомерными.

Историки, проводившие анализ петровских реформ, придерживаются разных взглядов на его личное в них участие. Одна группа полагает, что как в составлении программы реформ, так и в процессе их осуществления Петр не играл главной роли (которая была ему приписана как царю). Другая группа историков, наоборот, пишет о большой личной роли Петра I в проведении тех или иных реформ.

Церковная реформа Петра I. Духовный Регламент

Положение Церкви в конце XVII в. давало немалые основания ее руководству для беспокойства и новое правительство, руководимое молодым царем Петром I, открыто декларировало намерения приступить к широким переменам во всех сферах жизни.

Реформа церковного управления была одной из самых важных по своим последствиям петровских реформ. Поэтому сразу же после смерти патриарха Адриана в 1700 г. Правительство приступило к реформе церковной системы и церковной администрации. Вследствие чего в этом же году было упразднено патриаршество. А по совету приближенных царь вместо избрания нового патриарха ввел новую должность - Местоблюстителя Патриаршего Престола.

16 декабря 1700 г. Местоблюстителем и администратором патриаршего престола стал рязанский митрополит Стефан Яворский. Изолированное положение и уступчивость Стефана облегчали проведение ряда реформ, направленных на ослабление церкви в материальном и других отношениях.

Так как большинство иерархов Русской православной церкви не поддерживало проводившихся преобразований, Петр I в 1700 г. издал указ о вызове в Россию малороссийских священников, в борьбе с церковными консерваторами царю удалось найти помощников именно в этой среде.

Когда Петр I окончательно согласился с мыслью об отмене патриаршества, настало время издать законодательный акт, который разъяснял бы и оправдывал это нововведение. Такой важный государственный вопрос Петр I посчитал возможным доверить архиепископу Феофану Прокоповичу, так как взгляды Феофана на взаимоотношения государства и Церкви целиком совпадали с взглядами Петра I. Так в 1718 г. Петр поручил Феофану Прокоповичу писать регламент Духовной коллегии, или Духовный регламент.

В новейшее время сделалось известным, что Петр I при составлении Духовного регламента принимал самое деятельное участие. Редакция этого важного памятника, быть может, должна считаться более трудом Петра I, нежели трудом Феофана Прокоповича.

Силу закона Духовный регламент получил 25 января 1721 г.. На его основании новым высшим церковным учреждением стала Духовная коллегия.

Духовный регламент делится на три части. Первая часть - введение. Вторая - "Дела, управлению сему подлежащие" - подразделявшаяся в свою очередь на: 1) "Дела общие всея Церкви" и 2) "Род дел, собственным чином потребных". Третья часть Регламента - "Прибавление о правилах причта церковного и чина монашеского" - содержала законодательные установления в отношении духовного сословия.

Особый интерес представляли манифест и введение к регламенту, в которых были изложены права русского монарха по отношению к церкви. Царь называется не только "правоверия и церкви святой благочиния" блюстителем, но и "верховным пастырем" русского православного христианства.

В Духовном регламенте были изложены побудительные причины образования нового высшего учреждения - Коллегии духовных дел. Если при патриаршестве сохранялась автономия церкви, то теперь духовная администрация занимала подчиненное место в общей системе государственного аппарата. Звание патриарха уничтожалось, а духовные члены коллегии становились чиновниками, подобно советникам в других коллегиях. Церковь и духовенство становились в подчиненное, зависимое положение к абсолютистскому государству по всем своим делам, за исключением тех, которые связаны с церковными догматами и канонами.

Члены Духовной коллегии, помимо общей присяги по церковному званию, по своему положению чиновников коллегии, приносили еще и особую присягу на верность государю.

Много места в Регламенте уделено вопросу о преимуществах коллегиального управления над единоличным. Регламент прямо пояснял, почему единоличное управление Церковью нежелательно государству: "простой народ, удивленный той честью и славой, которой окружен патриарх, может помыслить, что то второй государь, самодержцу равносильный или и больше его".

В регламенте подчеркивается, что даже монарх обычно советуется с приниженными, что в коллегии меньше пристрастия, коварства и лихоимства; она "свободнейший дух в себе имеет к правосудию: не тако бо, яко же единоличный правитель гнева сильных боится...". Далее в регламенте откровенно высказана едва ли не самая существенная причина, почему единоличное управление церковью может быть опасно государству: "простой народ, удивленный той честью и славою, которой окружен патриарх, может помыслить, что "то второй государь самодержцу равносильный, или и больше его, и что духовный чин есть другое и лучшее государство...". Объяснив, таким образом опасность, которая связана с сохранением патриаршего сана, регламент указывал далее на то, что лишенная главы и "светлости" должность президента коллегии безобидна и простой народ "весьма отложит надежду имети помощь к бунтам своим от чина духовнаго".

11 мая 1722 г. для надзора за деятельностью Синода Петр I назначил из числа близких ему офицеров обер-прокурора (И.В.Болдина), которому подчинялось синодальная канцелярия и церковные фискалы - "инквизиторы". Все имущество и финансы церкви находились в ведении Монастырского приказа, подчиненного Синоду. Таким образом, Петр 1 полностью подчинил церковь своей власти.

Письмом от 30 сентября 1721 г. Петр I ходатайствовал перед патриархом Константинопольским о каноническом признании нового учреждения. Утвердительный ответ пришел через два года. В нем зарубежные патриархи официально признали Синод как равного себе "собрата". Таким образом, неканоническая церковная реформа Петра I была формально легализована.